Общая тетрадь

№ 3-4 (53) 2010

К читателю

Фактически то же самое мы видим и в лагере западных консерваторов (в современных христианско-демократических партиях Европы и в Республиканской партии США), которые приветствуют конституционное право как способ сохранения власти и организации общественно-политической жизни. Их экономические взгляды с течением времени тоже претерпели изменения. Если первоначально консерваторы склонялись к протекционизму, то в XX веке приняли модель свободного рынка как наилучший способ организации экономической деятельности. Таким образом, синтез консервативных и классических либеральных установок явно свидетельствует об исчезновении партий, исповедующих чисто либеральные или консервативные идеи. Не говоря уже о том, что, выступая поочередно во время выборов в роли оппозиционных сил, приходя к власти, они опираются на одни и те же сложившиеся институты и силовые структуры для поддержания и сохранения существующего порядка.

Другими словами, история последних двух столетий показала, что, хотя представительная демократия не «лучшая форма правления», она более эффективна с политической и экономической точек зрения. Если в стране существует развитая партийная система, работает «система сдержек и противовесов», в основе которой разделение властей, а в обществе формируется понимание демократии как некой универсальной (общечеловеческой) ценности и укореняются общие моральные ценности. В сегодняшних российских условиях это ценности человеческой жизни и демократии, которые представляются наиболее важными, ибо только они могут привести в действие процесс оздоровления социальных институтов и экономических отношений. Без этого россиянам, независимо от этнического происхождения, не стать гражданами государства-нации, как это происходило в целом ряде стран Запада в эпоху строительства полиэтнических государств гражданского типа. «Культур много, а цивилизация одна», — заметил М. Мамардашвили в одном из своих интервью в конце 1980-х годов*.

Почему он рассуждал именно о цивилизации как объединяющей силе? Потому что культуры в широком смысле несовместимы. Соприкасаясь, они начинают «искрить», подобно электрическим проводам. То есть прямой, непосредственный контакт между культурами практически невозможен, учитывая к тому же, что сегодня они ориентированы на «эффективность любой ценой». Соперничество и конкуренция в мире будут продолжаться, это очевидно. Принципы «производство ради производства», «экономика для экономики» и «искусство для искусства» как мотивация для развития не исчезнут. Свобода порождает свободу. И, собственно, поэтому мы можем утверждать, что война безнравственна, поскольку интуитивно все принадлежим к человеческому роду и продолжаем стремиться к миру, не считая невежество ценностью. Это и есть цивилизация. Только общаясь и сознавая себя гражданами, мы начинаем жить в цивилизованном мире. Или, другими словами, в гражданском обществе, которое на самом деле не имеет границ. А если они есть, то — условны.

Конфликты ценностей и интересов внутренне присущи, как известно, всем обществам. Но только демократия, оставаясь «царством неопределенности» (А. Пшеворский) и являясь одновременно универсальной ценностью, позволяет вести диалог, договариваться, преодолевать конфликты, в том числе и военные, при посредстве гражданских институтов.