Общая тетрадь

№ 32 (1) 2005

Выбор для России: национальная модернизация

«Столыпинский центр» — общественный экспертно-аналитический проект, созданный в августе 2004 года. Задачи Центра — переосмысление идейных и стратегиче­ских основ правой политики, формулирование повестки дня российской политики, адекватной современным вызовам.

Председатель совета Центра — Михаил Емельянов; директор Центра — Юрий Гиренко.

Доклад о тенденциях и перспективах современного политического развития России был подготовлен в феврале 2005 года.

Публикуется сокращенный вариант доклада; с полным его текстом можно ознакомиться на сайте www.stolypin-center.ru

Тенденции и перспективы политического развития современной России

В 2004 году в России не случи­лось ни экономического кра­ха, ни социального взрыва, ни масштабного политического кризиса, но в течение всего года происходило неуклонное нарастание напряженности, охватившее все сферы жизни общества. Наблюдались:

— рост террористической опасности;

— стагнационные тенденции в экономическом развитии;

— обострение внешнеполитической ситуа­ции и симптомы международной изоля­ции;

— деградация публичной политики;

— нарастающая неадекватность политических субъектов.

Последнее обстоятельство особенно важно. Ключевые решения, принимавшиеся в 2004 году на высшем государственном уровне, в лучшем случае не имели отношения к действительно существующим проблемам, а в худшем усугубляли ситуацию (самые характер­ные примеры — монетизация социальных льгот и формирование «вертикали власти»). При этом отсутствие адекватности демонст­рировали не только руководители государст­венных структур, но и политический класс в целом. Как в институтах власти, так и в оппо­зиционных кругах нет определенной страте­гии, что означает отсутствие возможности разрядки существующих зон напряженности. В результате сразу по завершении 2004 года произошло два события, зафиксировавшие нахождение страны на кризисном пути развития:

1. Возобновление «уличной полити­ки»; 2. Утрата устойчивости «путинского большинства».

Для политического класса оба эти события оказались неожиданными, и его реакция была столь же неадекватной, как и в тече­ние всего 2004 года: органы власти растеря­ны, а оппозиционные деятели все больше впадают в революционаризм, не осознавая всей глубины социальной опасности подоб­ного поведения. Это означает, что кризисные тенденции продолжаются и усилива­ются, а возможность их преодоления зави­сит прежде всего от способности элиты осознать реальную повестку дня, ответить на вызовы и предотвратить угрозы.

Повестка дня

Комплекс сегодняшних вызовов России ха­рактеризуется двумя ключевыми понятия­ми: стабилизация и модернизация. Россий­ские вызовы имеет смысл сгруппировать по четырем сферам: экономической, внутриполитической, внешнеполитической и куль­турной, каждая из которых должна быть и модернизирована, и стабилизирована:

— строительство национальной модели эко­номики;

— строительство системы государственных институтов;

— внешнее позиционирование нации;

— формирование гражданской нации.

В течение 2004 года выявились три основ­ные угрозы, каждая из которых чревата провалом как модернизации, так и стаби­лизации.

Во-первых, это бюрократизация, проявля­ющаяся в нарастающей избыточности госу­дарства в общественной и экономической жизни, а также в преобладании силового начала в самом государстве.

Во-вторых, растет угроза внешней изоляции страны. В 90-х годах Россия утратила почти все влияние на международной арене, а ее по­пытки восстановиться в качестве самостоятельного субъекта мировой политики встречают сильное противодействие ведущих государств мира, стремящихся сохранить аутсай­дерское положение России, окружив ее кольцом лимитрофных государств. Возника­ет риск изоляции и автаркизации страны.

В-третьих (и эта угроза представляется наи­более реальной и разрушительной), растет опасность политической энтропии: мини­мизация публичности, коррупция, неадек­ватность политического класса, растущая делегитимация политических и общественных институтов — все это может привести не просто к дестабилизации и задержке мо­дернизации, но к распадению государствен­ности как таковой.

Российское общество и политический класс

В настоящее время российский социум де­лится на несколько страт, различающихся по своим идейно-политическим ориентирам.

До недавнего времени самой массовой из этих страт были советские люди, чей общественный идеал сводится к восстановле­нию СССР времен «развитого социализма». По сей день к этой категории принадлежит значительная часть населения России, од­нако ее реальный вес в общественно-поли­тической жизни в 2003 — 2004 годах резко со­кратился. Советская элита утрачивает по­литическую субъектность.

Политическую арену современной России занимают две группы, сформировавшиеся во время революции 1986 — 1999 годов, и ве­дущую роль играет одна из них — бюрокра­тия (самоназвание — «государственники» и «патриоты»). Нынешняя российская бюро­кратия наследует как советскую, так и имперскую бюрократическую традиции, но не тождественна им. Ядро бюрократии состав­ляют «тимократы» — высшие офицеры сило­вых структур, занимающие сейчас ведущие позиции в государственном аппарате. Политическое представительство бюрократичес­ких интересов осуществляется также значи­тельной частью бизнеса, экспертно-техно­логического сообщества, рядом партийных политиков и функционеров «третьего секто­ра». При этом у бюрократической пирами­ды очень узкое основание: ее массовая база, включающая все эшелоны чиновничества и административную клиентелу, невелика. Бю­рократия располагает мощными властными, экономическими, информационными ре­сурсами, которые к тому же постоянно нара­щивает, однако чем дальше заходит процесс бюрократической монополизации, тем фак­тически слабее становится сама бюрокра­тия, так как монополизация ведет к эрозии государственной системы.

Главным ее оппонентом являются компрадо­ры (их самоназвания — «либералы» и «демократы»). Ядро этой страты составляет ком­прадорская буржуазия, эксплуатирующая сырьевые ресурсы страны. В компрадорскую элиту входят также публичные лидеры 90-х и большинство представителей экс­пертного и медийного сообществ. Как и у бюрократии, у компрадорской элиты узкое «основание пирамиды», в основном включа­ющее «разночинную» интеллигенцию. Ре­сурсный потенциал компрадорской элиты сокращается, но все еще достаточно велик; она контролирует социально-экономичес­кую политику; пользуется содействием веду­щих государств Запада. Политическая пози­ция компрадоров скорее реактивна, чем проактивна, что парадоксальным образом играет для них положительную роль: при яв­ных провалах государственной политики роль и значение компрадорской элиты, закрепившей за собой статус «демократичес­кой оппозиции», возрастают. Но резервы роста у этой элиты еще меньше, чем у бюро­кратической. У нее, по сути, нет опоры ни внутри страны, национальные интересы которой чужды компрадорам по определению, ни за ее пределами: сегодня Запад уже не стремится включить Россию в свою орбиту.

Относительное большинство граждан Рос­сии не принадлежит ни к одной из назван­ных групп. У них уже есть свой идеал (хотя еще довольно невнятный), отличающийся и от советского, и от бюрократического, и от компрадорского. Эту группу можно условно назвать «третьим сословием». Его ядро — на­циональная элита — еще не вполне сформирована, хотя уже появились некоторые ее составляющие, такие как складывающаяся национальная буржуазия и национально­ ориентированные элементы экспертного, медийного и политического сообществ. Этот круг быстро расширяется, но остается неконсолидированным. При этом массовая база у национальной элиты самая широкая и расширяющаяся по мере эрозии советского социума. Это средний и мелкий бизнес, «но­вые профессионалы», молодежь.

Но самостоятельность национальной эли­ты ограничена, поскольку ее интересы поч­ти не артикулированы, притом работает инерция, привязывающая ее к бюрократии, отождествляемой с государством, или к ком­прадорам, якобы представляющим бизнес. Национальная элита разрознена: буржуазия мало связана с интеллектуалами, да и внут­ри экономической и интеллектуальной элит существуют большие противоречия. В структурах власти она почти не представле­на, но возможности ее роста очевидны. Происходящие сдвиги в социальной струк­туре постоянно меняют соотношение сил в пользу «третьего сословия». Ресурсы нацио­нальной элиты (прежде всего экономичес­кие) не консолидированы, но также велики. Ее консолидацию стимулируют очевидные симптомы надвигающегося кризиса и явная неспособность бюрократической и компра­дорской элит с ним справиться.

Проекты развития

Бюрократический и компрадорский проек­ты прочитываются в решениях, принимае­мых на федеральном уровне власти. Глав­ные черты национального проекта обозна­чены в публикациях отдельных экспертов и в программно-политических документах организаций, претендующих на политичес­кое представительство «третьего сословия». Надо отметить, что внятного и последовательного изложения нет ни в одном из трех случаев, и это означает, что реализа­ция любого из них не может быть простой и беспроблемной.

Бюрократический проект основывается на пат­риотизме и антилиберализме. Бюрократия пытается легитимизировать свое политичес­кое господство через создание широкого патриотического консенсуса. Из сегодняшних уг­роз она акцентирует только одну — внешнюю. Поэтому бюрократическая версия патриотиз­ма крайне примитивна: это шовинизм, осно­ванный на противопоставлении «нас» всем «не нашим». Таким путем бюрократия хочет решить проблему национальной самоиденти­фикации. В экономике предполагается государственный капитализм (контроль со сторо­ны государства должен обеспечить стабиль­ность и социальность), во внутренней поли­тике — «вертикаль» (тем самым должны исключаться разрушительные конфликты), во внешней политике — изоляционизм (это должно оградить страну от разрушительных чуждых влияний).

Компрадорский проест в исходных посылках прямо противоположен бюрократическому: западничество и либерализм. Компрадоры хотят решить проблемы идентичности и легитимности путем утверждения либерально­го консенсуса в ущерб национальному. Они тоже видят лишь одну угрозу, и это угроза ав­торитаризма. Потому их ответы на вызовы, составляющие повестку дня, основаны на ли­беральном фундаментализме в экономике («рынок все поставит на свои места»), норма­тивной демократии во внутренней политике («брать пример с цивилизованных стран») и интеграционном оппортунизме — во внеш­ней («чем больше открытости, тем скорее мы станем частью мирового сообщества»).

Национальный проект исходит как из патрио­тических, так и из либеральных установок; причем и те и другие носят скорее стихий­ный, чем осознанный характер. Успех нацио­нального проекта предполагает сочетание патриотического и либерального консенсу­са, через которое и достигается самоиденти­фикация гражданской нации. Такое сочета­ние для российской политической традиции внове, а потому требует глубокой проработки — в то время как именно в проработаннос­ти национальный проект уступает и компра­дорскому, и бюрократическому. Националь­ные ответы на современные вызовы также не отличаются детализацией. В экономике пред­полагается развитие свободного рынка, за­щищаемого национальным государством. Во внутренней политике — строительство ин­ститутов гражданской нации. Во внешней по­литике — национальный эгоизм. Что касается угроз, в национальной элите осознаются все три существующие опасности, из которых са­мой серьезной видится риск распада государ­ственности из-за политического паралича.

Модели политического поведения

Практическая реализация описанных про­ектов требует от их сторонников формиро­вания моделей политического поведения, адекватных целям проекта. О существова­нии таких моделей сегодня можно говорить применительно к бюрократии и компрадор­ству. Что же касается национального проек­та, то у него все еще нет политического вы­ражения, а потому нет и определенной мо­дели.

Бюрократическая и компрадорская модели во многом сходны между собой. Это обусловлено тем, что у них общий противник — «путинский консенсус»: то есть политичес­кий режим, в котором главные государственные институты находятся в совместном пользовании бюрократии и компрадорст­ва, первая из которых контролирует политическую часть, вторая — экономическую; баланс поддерживает президент В.В. Путин и назначенные им исполнители. В условиях нарастания кризисных явлений обе элит­ные группы уже не видят смысла в сохране­нии баланса, а потому путинская система становится для них помехой.

Как бюрократы, так и компрадоры пользу­ются тактикой «двух рук». Это означает, что их представители находятся и у власти, и в оппозиции. Приоритет той или другой «ко­лонне» отдается в зависимости от конкретной ситуации: элиты еще не решаются на ра­дикальную ломку системы. Их сдерживает остающийся недосягаемым для других политических лидеров авторитет президента, риск лобового столкновения между собой и неуверенность в своих силах. Основная теку­щая цель бюрократов и компрадоров — по­степенный подрыв «путинского консенсу­са». Пока он не ликвидирован, бюрократы и компрадоры реализуют свои тактические за­дачи в рамках консенсуса, стараясь перело­жить ответственность на конкурентов и на президента как хранителя баланса.

Бюрократы и компрадоры расходятся в понимании стратегических задач и путей их решения после ликвидации консенсуса. Они готовятся к непосредственному кон­фликту, в котором намереваются использо­вать разные методы. Бюрократия намерена заменить путинскую систему авторитар­ным режимом, а потому занимается укреп­лением спецслужб и сосредоточением в своих руках материальных ресурсов. Ком­прадорская элита проводит информационную подготовку «оранжевого» переворота, усиливая критику авторитаризма. Она на­целена на революционный путь восстанов­ления «демократии», то есть режима 90-х годов.

Сторонники национального проекта в обост­ряющемся конфликте почти не участвуют. Задача консолидации национальной элиты только недавно стала формулироваться экспертами (например, Л.И. Радзиховским), а сегодня у этой элиты нет ни административных и информационных ресурсов политиче­ского участия, ни явного центра кристалли­зации, ни — что особенно важно — осознания необходимости консолидации и участия.

Вероятности

Для России — особенно при том, что все три проекта ее развития недостаточно осо­знаны и сформулированы, — решающее значение для выбора пути имеет позиция первого лица государства, в данном случае президента В.В. Путина. Его деятельность на президентском посту не дает возможно­сти четко причислить главу государства к одной из обозначенных групп. На уровне деклараций и постановки задач он скорее тяготеет к национальному проекту. Про­граммно-идеологическая составляющая его деятельности имеет заметный компрадорский уклон. Что же касается практики, она носит преимущественно бюрократический характер. Можно сказать, что президент, для которого высокий рейтинг является главным инструментом сохранения власти, пытается удержать баланс между основны­ми группами таким образом, чтобы отра­жать все существующие в обществе мнения. Чем дальше расходятся векторы развития основных политических акторов, тем труднее президенту сохранять равновесие.

При построении прогноза необходимо так­же учитывать внешний фактор, и прежде всего позицию стран Запада. Укрепляющее­ся там доминирование интервенционистов ведет к воспроизведению методологии «хо­лодной войны», то есть установке на окру­жение России лимитрофными государства­ми при минимуме вмешательства в ее внутреннюю политику. По факту такая полити­ка работает на бюрократический проект. Бюрократический проект уже реализуется, но и препятствия ему усиливаются. Шансы бюрократии эродируют (особенно это ка­сается массовой поддержки). Тенденция — постепенное выхолащивание авторитар­ного начала, по мере которого более внят­ные очертания приобретает компрадор­ский проект, хотя и для него не становится меньше препятствий. В компрадорской элите нарастает революционаризм в отсут­ствие потенциальных революционеров. Возможны попытки технологическим пу­тем сформировать революционную коали­цию и реализовать «оранжевый» сцена­рий, но успеху такого рода попыток меша­ет отсутствие у компрадорских лидеров по­литической воли и недостаточная помощь извне. Поэтому его основная тенденция — профанирование.

Важно отметить, что, хотя устойчивость «путинского консенсуса» подорвана и кон­фликт нарастает, потенциал сохранения status quo еще достаточно велик. У государ­ства еще остаются значительные финансовые ресурсы для поддержания относитель­ной стабильности: прибыли от продажи нефти и газа, средства стабилизационного фонда, доходы от продажи собственности. С учетом дефицита политической воли (как у бюрократии, так и у компрадорской элиты) это создает вероятность инерцион­ного характера развития страны.

Национальный проект формулируется очень медленно, а сопротивление ему усиливается. В то же время общественная по­требность в таком решении растет. Тенден­ция развития национального проекта противоречива, и можно предположить, что к 2008 году национальный проект либо станет, безусловно доминирующим, либо по­терпит полное поражение.

Сценарии

С учетом вышеизложенного мы видим пять возможных вариантов развития России в ближайшие три-четыре года.

Инерционный сценарий

Условия реализации: сохранение сущест­вующей расстановки сил; снижение за­падной активности в СНГ (вероятнее все­го из-за отвлечения на проблемы Ближне­го или Дальнего Востока); благоприятная экономическая конъюнктура, позволяю­щая сработать компенсирующим факто­рам (наличие стабилизационного фонда, высокие цены на энергоносители, бюд­жетный профицит); сохранение высоко­го рейтинга президента.

Если эти факторы сработают, то нараста­ние напряженности может не привести к разрушительным последствиям, ни одна из сил не решится сломать «путинский консенсус» и политический процесс не выйдет за правовые рамки. В этом случае кризисные тенденции постепенно затухают; выбо­ры проходят по графику в конце 2007 — на­чале 2008 года и завершаются победой на­значенного В.В. Путиным преемника, наследующего консенсусную модель.

Инерционный сценарий менее болезнен, чем остальные, однако его благополучие мнимое, поскольку все проблемы, породив­шие нынешний кризис, сохраняются и потенциал напряженности остается. Инерци­онное развитие дает лишь отсрочку кризи­са на несколько лет, затем все неизбежно повторится, причем условия будут еще ху­же, так как проблемы накапливаются, не находя решения.

 Авторитарно-автаркический сценарий.

Условия: ухудшение экономической конъ­юнктуры, дальнейший рост активности Запада в СНГ — при невмешательстве в российский дела; падение рейтинга Пути­на и появление у бюрократии яркого ли­дера или группы лидеров.

Если расклад будет таким, то бюрократия может найти в себе силы для крайних мер. Тогда можно ожидать отстранения Путина по «форосскому» сценарию, который будет подготовлен лучше, чем в 1991 году. Скорее это произойдет до начала федеральной избирательной кампании, чтобы исключить возможность назначения Путиным преем­ника. Новые лидеры жестко подавляют оп­позицию, проводят показательные конфис­кации крупных состояний, ускоренными темпами восстанавливают государствен­ный патернализм и создают дирижистские механизмы управления экономикой. Никакого организованного сопротивления их действия не встречают, и в стране быстро формируется военно-авторитарный ре­жим, легитимизирующий себя демонстра­цией антизападничества и ревизией преоб­разований 90-х годов.

Жизнеспособность такого режима будет поддерживаться продажей сырья, то есть Запад фактически выступит в роли спонсо­ра автаркического авторитаризма в России, существование которого позволит ему вернуться к привычной модели глобальной политики и лишить Россию международно­го влияния. К моменту нового падения (а авторитарный режим в нашей стране уже не может быть долговечным) Россия будет бедной страной, не имеющей никаких шан­сов на возрождение.

Революционно-колониальный сценарий

Условия: при ухудшении конъюнктуры бюрократы не решаются нарушить «путинский консенсус»; рейтинг президента падает, и вместе с ним падает влияние бюрократии, на которую возлагается ответственность за все провалы последних лет; Запад по инерции помогает российским компрадорам и спонсирует «оранжевую революцию» в России; у компрадоров появляется авторитетный лидер.

При таких условиях компрадоры, выступа­ющие в роли защитников демократии, осуществляют при поддержке Запада револю­ционный переворот по «оранжевому» сценарию. Скорее всего, это произойдет во время выборов, как то было в Югославии, Грузии и на Украине. Компрадорский ре­жим восстанавливает систему институтов и правил времен «директории» 1996 — 2000 го­дов и еще больше интенсифицирует при­способление российской экономики и госу­дарства к западным условиям. Неизбежно происходит экономический спад, компен­сируемый западной помощью. Бессилие но­вой власти может быть скомпенсировано только фактическим установлением про­тектората великих держав над Россией, причем гораздо более жесткого, чем в 90-х годах. Таким образом, революция превра­щает страну в колонию, и ее дальнейшая судьба целиком зависит от внешних сил.

Стагнационно-деструктивный сценарий.

Условия: сохранение и усугубление кри­зисных тенденций, а также неизменность расстановки сил; нехватка ресурсов для сохранения «путинского консенсуса»; от­сутствие консолидированной националь­ной элиты и сохранение «двоевластия» бюрократов и компрадоров, состояние которых остается таким же, как сейчас,

При таких условиях бюрократы и компра­доры будут только имитировать попытки продвижения своих проектов. Растет соци­альная энтропия, которая может достичь пика не ранее начала 2006-го и не позднее декабря 2007 года. Если ситуация не слома­ется до парламентских выборов 2007 года, инициативу могут попытаться перехватить компрадоры, используя сербско-грузинско­-украинский сценарий. Однако без условий, благоприятных для революционно-колониального сценария, возможности получения ими массовой поддержки за пределами сто­лицы сомнительны, а потому революция, скорее всего, будет подавлена провинцией (вариант «Парижская Коммуна»).

Если слом произойдет раньше, то вероятно формирование из остатков советской эли­ты и маргинальных элементов бюрократии коалиции радикально-популистских сил фашистского толка (вариант «Поход чернорубашечников на Рим»). Так или иначе, в ито­ге наиболее вероятен приход к власти фа­шиствующих маргиналов, симулирующих авторитаризм и конфронтацию с Западом, но обеспечивающих функционирование экономики за счет продажи Западу сырья. Россия в таком случае окончательно поте­ряет влияние в СНГ и соответственно в ми­ре вообще. От падения на уровень failed state страну могут удержать только западные вливания, но в силу российских мас­штабов их вряд ли будет достаточно для поддержания стабильности. Далее с боль­шой долей вероятности может последовать распад страны на несколько государств «латиноамериканизация»), что закроет последнюю страницу истории России как единого государства.

Национально-модернизационный сценарий.

Условия: национальной элите удается пре­одолеть сопротивление бюрократии и компрадорства (скорее всего, за счет нара­стания внутренних конфликтов в старых элитах). Необходимым условием консоли­дации национальной элиты является появ­ление национального лидера, противопос­тавляющего себя и бюрократии, и компра­дорам. В этом случае возникает возмож­ность для формирования новой массовой политической силы, нацеленной на реали­зацию национального проекта.

Такая сила может стать фактором политической стабилизации, не дающим реализовать ни «чернорубашечный», ни «оранжевый» варианты. Электоральный цикл при таком развитии событий завершится в соответствии с законодательством, и это даст возможность новой силе прийти к власти, что позволит возобновить процесс модернизации, который на сегодня практически остановился. Это означало бы, что российская нация получает свой исторический шанс.

Задачи национальной модернизации

Мы полагаем, что реализация национального проекта для России — единственно возможный путь из тупика. Очевидно, что сегодняшняя политическая элита — ни в бюрократической, ни в компрадорской ипостаси — реализовать этот проект не мо­жет и не хочет. Период, начавшийся в 2004 году, в этом смысле переломный: Россия ли­бо успешно решит задачи постреволюцион­ной стабилизации, национальной самоидентификации и модернизации, либо пре­кратит существование как единое государство. Чтобы избежать второго, в течение ближайших двух-трех лет должны быть ре­шены три первоочередные задачи:

Артикуляция национального проекта

Проект должен быть детально проработан на экспертном уровне, сформулирован для массового восприятия и введен в политиче­ский оборот.

Консолидация национальной элиты

Сплочение национально-ориентированных профессиональных сообществ — делового, экспертного, журналистского. Установление прочных связей между этими сообществами. Формирование политической и информаци­онной инфраструктуры, то есть массовой партии, сети общественных объединений и проектов, средств массовой информации, экспертных организаций (think-tanks). Выяв­ление национальных лидеров, способных повести за собой «третье сословие».

Реанимация политического процесса

Идеологизация политического процесса: экспансия смыслов в политическое пространство. Дебюрократизация публичной по­литики; минимизация административно­ технологических элементов политическо­го процесса. Активизация политической конкуренции, начиная с муниципального уровня и заканчивая федеральным.

Решение этих трех задач есть недостаточ­ное, но необходимое условие нахождения адекватного ответа России на исторический вызов. В 2004 году над поиском решения уже начали работу многие предприниматели, эксперты, политики, общественные деятели, журналисты. Теперь нужна консолидация их усилий и интенсифика­ция деятельности. Запас исторического времени у нашей страны еще есть, но он крайне ограничен.