Школа гражданского просвещения прямого отношения к профессии не имеет. Потому что профессия — это разновидность человеческой деятельности, требующая специальных знаний и навыков, которыми человек овладевает в результате обучения в самых разных учебных заведениях. Какие это знания и навыки? Знания о природе, получаемые на основе изучения естественных наук; об обществе, источником которых являются социальные науки; о человеке — которые дает антропология, совокупность дисциплин, занимающихся изучением его происхождения, развития и существования в природной и культурной средах.
Иван Крастев, болгарский политический аналитик, эксперт в области международных отношений, размышляет о том, какие уроки приготовил для мира Covid-19. Он называет семь последствий пандемии, о которых можно говорить уже сегодня, несмотря на кажущиеся преждевременными попытки представить, какие глобальные политические и экономические результаты принесет новая пандемия. И считает, что, несмотря на общую неопределенность, характерную для любого кризиса, есть несколько вещей, которые отличают его от всех предыдущих.
Пандемия COVID-19, или, как его называют, коронавируса, набирает обороты по всему миру. Какие исторические прецеденты аналогичных глобальных эпидемий нам известны и можем ли мы уже сейчас предсказать возможные социальные последствия охватившей человечество трагедии? Первое, что приходит на ум историку, — эпидемия испанки, начавшаяся ровно 102 года назад, когда в марте 1918 года первый случай гриппа, который пару месяцев спустя несправедливо назовут «испанским», был зафиксирован у рядового армии США на одной из военных баз в штате Канзас.
Да, шторм пройдет, человечество выживет, большинство из нас все еще будут живы, но мы будем жить в другом мире. Многие краткосрочные чрезвычайные меры станут частью жизни. Такова природа чрезвычайных ситуаций. И они ускоряют исторические процессы. Решения, на которые в обычное время уходят годы, сегодня принимаются моментально.
Мир погрузился в чрезвычайный кризис. Мы глубоко скорбим о человеческих жизнях, уже ставших жертвами вируса, и выражаем глубокое чувство солидарности с теми, кто сегодня наиболее уязвим, поскольку пандемия продолжает распространяться по всему миру.
Космополитизм — система ценностей, в рамках которой интересы человечества ставятся выше интересов отдельной нации, и сейчас это понятие стало едва ли не ругательным, пишет Андрес Веласко, декан школы публичной политики Лондонской школы экономики.
Беседа с Фрэнсисом Фукуямой — профессором, писателем, публичным интеллектуалом. Интервьюер: Мацией Макулски
Нам стоит поговорить о последнем, тридцатилетнем периоде перемен. Иногда слышишь «прекрасно помню это время», а на самом деле мало кто что помнит. Особенно это касается коллег-журналистов.
В исторической перспективе нам известно большое количество идей, теорий и концепций того, как работает экономика. Те из них, которые выстояли и сохранили свою актуальность, фокусируются на личной ответственности, на том, как каждый из нас поступает, следуя культурным нормам, представлениям о рациональном выборе, традициям и так далее. Но вне зависимости от того, как мы поступаем и действуем, речь, несомненно, идет о нашей вовлеченности в экономику как таковую. На правах потребителя, предпринимателя, наемного работника или государственного служащего. Вот об этом мне и хотелось сегодня поговорить: почему личная ответственность имеет значение.
С 2012 года я возглавляю работу немецкого либерального Фонда Фридриха Наумана в России и с тех пор стараюсь понять, что происходит вокруг меня и «что делать?». Другой русский вопрос: «Кто виноват?» — никогда не казался мне значительным, ведь я не могу повлиять на то, что уже случилось.
Я буду говорить на английском языке, и сейчас вы поймете почему. Я латыш из Америки и говорю по-русски с трудом. Я политолог по образованию, писал свою докторскую о балтийских национальных движениях и развале Советского Союза.
В предыдущих очерках мы рассматривали утонченную философическую и публицистическую мысль, которая по своему социальному происхождению была преимущественно дворянской. Сейчас же обратимся к тем отечественным интеллектуалам, кто в эпоху великих реформ XIX века выбрал для себя стезю профессионального служения отныне уже в более свободной и открытой России. И кто четко осознавал и никогда не изменял своей общественно-просветительской миссии.
Прежде всего позволю себе небольшое самооправдание. Почему, собственно, Алексис де Токвиль? Да, признанный социальный мыслитель и изысканный француз-дворянин, но при этом за плечами всего пара книг плюс сборник воспоминаний — и весьма короткая, особенно по современным меркам, жизнь: пятьдесят лет с небольшим хвостиком. Что же в нем такого?
Я знаком с Леной и Юрием с давних советских времен. После распада Советского Союза мы, не согласовывая друг с другом, попытались, каждый по-своему, реализовать инициативы, крайне необходимые для возникшей новой реальности постсоветского пространства, с пониманием того, что в интеллектуальном отношении мы не были готовы к тем вызовам, с которыми сталкивается трансформация посттоталитарного общества.
Мой отец Луковцев Юрий Семенович, кандидат биологических наук, всю свою жизнь посвятил изучению фауны и экологии животных. Поэтому об экологии я знаю фактически с детства. В школьные годы каждое лето проводил в деревне у бабушки и видел, что сельские жители совсем по-другому относятся к природе и ее дарам.
Школа — не о профессии, она о просвещении. Главная задача Школы — не научить, а инспирировать, вызвать интерес к совместному творчеству, гражданственности, солидарности. Итог нашей работы — не общий манифест или меморандум, а индивидуальные проекты, направленные на познание сложного и постоянно меняющегося мира.
Профессий, как и школ, много. Школа гражданского просвещения не о профессии. Ее миссия — в трансляции международным экспертным сообществом современного знания и понимания глобальных проблем для всех, кто готов обсуждать эти проблемы публично и включаться в процесс поиска их решения не только на глобальном уровне. Девиз Школы: «Все мы разные, но мы — граждане!». Как увидит читатель, Школа повилась не на пустом месте — ее появлению предшествовало участие одного из ее основателей в издании серии книг «Из истории отечественной философской мысли».
Все мы рано или поздно оказываемся на пиру последствий своих поступков. Это написал Роберт Льюис Стивенсон, фанатик островов. Именно так живет теперь остров Куба: на пиру последствий.